Завещание Шоа
Karol NAWROCKI
Десятилетиями голосом жертв Аушвица были те, кому удалось выжить. Когда они умирают, наша обязанность нести их показания дальше.
.Луиджи Ферри закатывает левый рукав и демонстрирует лагерный номер, витатуированный на его предплечье: B 7525. Этому итальянскому мальчику всего двенадцать лет, но то, что он пережил, жестоко вырвало его из беззаботного детства. Хотя он был воспитан католиком, летом 1944 года вместе с его бабушкой-еврейкой немцы депортировали его в Аушвиц. Она скончалась в газовой камере. Он почти чудом выжил в лагерном аду.
Ферри был одним из примерно семи тысяч заключенных Аушвиц, которых, крайне истощенных, освободили 27 января 1945 года. Менее чем за пять лет в этом крупнейшем немецком концлагере и лагере смерти погибли более 1,1 миллиона человек. Среди жертв было около 230 000 детей – еврейских, а также польских, ромских и других национальностей. Трогательным свидетельством их трагической судьбы есть оставленные вещи: обувь, одежда, игрушки. Их можно увидеть и сегодня в блоке 5 Государственного музея Аушвиц-Биркенау в Освенциме.
Время апокалипсиса
.Свой радикальный антисемитизм, соединенный с программой получения «жизненного пространства» для Германии на Востоке, Адольф Гитлер очертил еще в Майн Кампф в 1920-х годах. Пока его национал-социалистическая немецкая рабочая партия (NSDAP) имела небольшое значение, его отвергли как опасную, но нереалистичную идею.
Когда 30 января 1933 года Гитлер вступил в должность рейхсканцлера, многие все еще верили, что он не продержится у власти долго. У национал-социалистов было чуть более трети мест в парламенте. Очевидно поэтому они были зависимы от ласки партнеров по коалиции и президента Пауля фон Гинденбурга. „Через два месяца мы настолько загоним Гитлера в угол, что он будет пищать”, – предсказал вице-канцлер Франц фон Папен.
Однако нацисты удивительно быстро расправились с оппозицией и установили однопартийную диктатуру. В этом им помог беспощадный террор, развернутый в первые недели их владычества. Одним из его символов стали концентрационные лагеря, предназначенные для политических противников Гитлера и всех тех, кого новая власть решила вывести за пределы общества. Еврейская община также оказалась под прицелом режима, подвергаясь все большим преследованиям и репрессиям – от бойкота торговли, через позорные Нюрнбергские законы, до погромов во время Хрустальной ночи.
Все это оказалось прелюдией к еще большей гекатомбе, начатой дьявольским пактом между Гитлером и Сталиным в августе 1939 г. и их совместным нападением на Польшу в сентябре того же года. На завоеванных территориях немецкие головорезы уничтожали представителей широко понятного «польского руководящего слоя», пациентов психиатрических больниц и тысячи случайных людей. Трагическая судьба постигла еврейское население – сначала брошенных в гетто, а затем расстрелянное в лагерях смерти.
Уже весной 1940 года немцы открыли концлагерь Аушвиц. Сначала туда отправляли преимущественно польских политзаключенных. Среди убитых здесь были священнослужители, такие как монах-францисканец Максимилиан Кольбе, политики, такие как бывший депутат Станислав Дюбуа, а также дети, в том числе 14-летняя Чеслава Квока из Замостья, убитая инъекцией фенола.
Впоследствии Аушвиц стал центральным лагерем смерти, включенным в немецкий план уничтожения еврейского населения. «Наших польских евреев в основном убивали в Треблинке и Майданеке. Сюда, в Освенцим, евреев свозили чуть ли не со всей Европы», – писал капитан Витольд Пилецкий, а также узник Аушвица автор шокирующего отчета из лагеря. Мы читаем о транспортах евреев, прибывающих «тысячами каждый день», направленных «прямо в Биркенау», где были расположены газовые камеры и крематории.
Кроме Аушвица, Треблинки и Майданека, функционировали также лагеря смерти Кульмхоф, Белжец и Собибор, а также многочисленные места массовых убийств, такие как Бабий Яр в окрестностях Киева. Только на протяжении нескольких лет немецкому государству и его чиновникам удалось убить около шести миллионов евреев. Государство Израиль достигло сравнимой численности населения только в конце 1990-х годов.
Представители миллионов
.Когда весной 1961 года в Иерусалиме начался судебный процесс над Адольфом Эйхманом, одним из главных «архитекторов Холокоста» прокурор Гидеон Хаузнер заявил суду, что вместе с ним стоят «шесть миллионов обвинителей». […] Их кровь взывает к небу, но их голоса не слышно». Поэтому Хауснер видел себя их представителем.
Голосом давно убитых являются также выжившие. Первые книги об аде Освенцима вышли в 1940-х годах. В ужасно разрушенной немцами Варшаве в 1945 году вышли автобиографические повести «Дыма над Биркенау» польки Северины Шмаглевской и «Это Аушвиц!» еврейского историка Филиппа Фридмана. Шмаглевская провела в Аушвике более двух лет, а Фридман потерял жену и дочь во время Холокоста.
Свидетели истории говорят с нами по сей день, иногда после долгих лет травм и молчания. Луиджи Ферри открылся перед Фредиано Сесси – результатом стала книга Il bambino scomparso в 2022 году. Однако таких свидетельств будет все меньше. Через восемьдесят лет после освобождения последних узников из Аушвица неумолимо уходит последнее поколение выживших.
.Поэтому защитниками жертв должны быть все мы: историки, педагоги, журналисты и все люди доброй воли. Мы обязаны этим убитым, а также будущим поколениям.
